Один вечер в Амстердаме [= Богиня любви, или Она не прощает измен ] - Алена Белозерская

Анри обхватил ее за талию и оторвал от земли. Рита засмеялась и развела руки в стороны.

— Ну, веди на свое любимое место, — сказал он и бережно поставил Риту на тротуар.

Держась за руки, они медленно направились к Михайловскому саду.

— Ты была расстроена, — напомнил Анри. — Уж не потому ли, что я уезжаю?

— И поэтому тоже, — ответила Рита. — Ты еще вернешься? Ой, что это я, — она перешла на русский, но Анри понял, что она сказала.

— Наверное, мне следует начать учить твой язык, чтобы общение было равноценным. Кстати, у вас все говорят по-английски? По крайней мере, у меня сложилось впечатление, будто любой и каждый в России рождается со знанием английского языка.

Рита улыбнулась.

— Меня папа заставлял заниматься языками, — ответила она. — Тогда я его ненавидела, а сейчас благодарна.

— Твой отец… Я слышу столько любви в голосе. У вас хорошие отношения?

— Раньше были непростыми, — ответила Рита. — Теперь все наладилось. Он потрясающий мужчина, лучший из тех, кого я когда-либо знала.

— Так говорят все дочери, — возразил Анри, остановился и обвел взглядом парк. — Красиво. Понимаю, почему тебя сюда тянет.

Он прошел вперед, а Рита задержалась, увидев, что на ее любимой скамейке сидит женщина, которую она уже однажды видела. Светловолосая и элегантная жена посла, таким, помнится, статусом наделила ее Рита. Заметив, что за ней наблюдают, женщина поднялась и направилась прямо к Рите. Та от неожиданности сглотнула, так как поняла, что дама движется к ней, а не просто в ее направлении.

— Рита, — тихо произнесла она, и девушка мгновенно осознала, кто именно стоит перед ней. — Постой! — женщина схватила ее за руку, потому что Рита развернулась, намереваясь уйти. — Не убегай.

— Вы следили за мной? — Рита намеренно назвала ее на «вы», чтобы показать, какая дистанция их разделяет.

— Я знаю, что ты очень любишь это место, — улыбнулась женщина. — Пожалуйста, дай мне шанс объясниться.

Рита молчала, опустив голову. Было очень больно смотреть на женщину, оставившую ее много лет назад. Она чувствовала, что маму также переполняют эмоции, но не хотела поддаться жалости и уступить ей.

— Я сказала твоему отцу, что остановилась в «Астории», — сказала Эльза. — Но не была уверена, что он передаст тебе, поэтому решилась на эту встречу. Если найдешь в себе силы увидеться со мной, я буду очень рада.

— Я не…

— Не спеши с ответом, — попросила Эльза. — Я пробуду в городе еще пару дней.

— Даешь мне время подумать? — усмехнулась Рита.

— В отеле я зарегистрирована под именем Эльзы ван дер Ассен. Люблю тебя.

Она взяла Риту за руку, поцеловала тонкое запястье и пошла по дорожке к выходу. Рита заметила, что мать сопровождает тот же мужчина, с которым она видела ее в прошлый раз.

— Кто эта женщина? — спросил Анри, подойдя к Рите. — И отчего ее появление так тебя взволновало?

— Моя мама. Мы не виделись много лет.

— Теперь понятно, почему ты дернулась как ошпаренная, когда она подошла к тебе. Будто призрак увидела.

— Я передумала гулять. — Рита повернулась к Анри и испытующе посмотрела ему в глаза. — Пригласи меня к себе.

Анри прищурился.

— Ты решила сделать все, чтобы я непременно вернулся? — с улыбкой спросил он.

— Признаю, что из меня вышел неудачный соблазнитель. Снимаю предложение.

Голос ее был расстроенным, таким же опечаленным было выражение лица. Это развеселило Анри, который позволил себе не согласиться с ее словами.

— Принимаю предложение, — ответил он и, схватив Риту за руку, потянул к выходу.

Эльза вернулась в «Асторию». Приезжая в Петербург, она всегда останавливалась именно в этом отеле. К тому же предпочитала номера с видом на Исаакиевский собор, взгляд на который успокаивал ее и наполнял уверенностью. Паркетные полы, льняные покрывала, портьеры пастельных тонов — атмосфера номера также действовала умиротворяюще. В тишине отеля Эльза окуналась в другой мир, кардинально отличающийся от того, в котором она жила. За это она любила свои поездки в Петербург, а приезжала Эльза сюда по крайней мере три раза в год. Но единственной причиной, которая звала в этот город, была дочь. Ее Эльза стремилась увидеть, пусть издали, не обнаруживая себя, однако именно этими недолгими мгновениями она жила до следующего визита.

В номере было тихо. Эльза сняла пиджак, бросила его на кровать и расстегнула верхние пуговицы на блузе. Потом и вовсе разделась, зашла в душ и долго стояла под прохладными струями воды, закрыв глаза и вспоминая лицо Риты. Завернувшись в полотенце, Эльза легла на кровать и задумалась над тем, придет ли девочка к ней или, так и не справившись с обидой, решит не вступать с матерью в контакт. Как сама Эльза поступила бы в этом случае, она не знала, лишь понимала, что не может требовать от дочери прощения и понимания. Да и как оскорбленный ребенок может извинить мать, которая на много лет исчезла из его жизни? Никакие объяснения не способны вернуть потерянные годы и сгладить чувство утраты.

Эльза уже давно перестала быть для Риты матерью, наверное, в тот момент, когда приняла решение уехать в Москву, оставив девочку с бабушкой. Однако тогда казалось, что отъезд был единственно правильным выходом из ситуации, в которой оказалась ее маленькая семья. Пенсии свекрови не хватало, работу Эльза, в те дни еще Марина, потеряла. Возможно, следовало согласиться и принять ухаживания капитана Федорова, который и привез ей страшную новость о смерти мужа. Но о других мужчинах она не думала, лишь оплакивала погибшего Павла, хотя видела, как многие из части, в которой служил муж, с нетерпением желают занять его место. Марина была хороша собой, гордилась своим красивым лицом и фигурой, но внешняя привлекательность сыграла с ней злую шутку. Если бы она представляла для мужчин меньший интерес, то и жизнь ее сложилась бы по-другому. Уж в этом она была уверена.

Капитан Федоров, с жадностью осматривая ее фигуру, сказал, что если она не хочет потерять работу, то должна определиться с покровителем. Он нагло усмехнулся, и Марина поняла, что этот несимпатичный мужчина говорит о том, что не прочь стать ее любовником. С гневом отвергнув его предложение, Марина вернулась домой. Она сохранила гордость, но потеряла при этом работу. Мало того, что в медчасть у нее больше не было шансов вернуться, так еще Федоров, имеющий большие связи, позаботился, чтобы молодой медсестре отказывали в других учреждениях. Пришлось работать на рынке, продавать овощи, куда ее устроила Светка, давняя подруга, с которой они когда-то учились в медучилище. Света, торгующая за соседним лотком фруктами, обожала восточных мужчин и жила надеждами о Москве. Как-то она упомянула о своей мечте стать певицей и тут же, обслуживая покупателя, продемонстрировала, на что была способна. Марина весело смеялась, отчего у их работодателя Юсуфа ярко загорались глаза. Как изголодавшийся, он смотрел на ее губы и облизывался, распускал руки, но тут же извинялся за свою неспособность усмирить желание.